primal soup of water, amino acids, gunk, and who knows what else
Наследие
Как бы ты ни стремился к неизведанному, когда кто-то скажет тебе, что видит призрака, ты не поверишь...
Наруто/Саске или Саске/Наруто
R, мистика, романс
закончен
Глава четвёртая. Логика в его безумстве
Наконец, проснуться от жизни безумного сна, чтобы бодрствовать.
День Пасхи, Браунинг (1850)
Я зашёл в комнату, чтобы захватить всё необходимое для душа. После нескольких часов, в течение которых я потел, не имея возможности пошевелиться, струи воды были просто жизненно необходимы. Более собранный, чем я, Саске справился со сборами гораздо быстрее. Я услышал, как дверь в его комнату открылась и закрылась, а затем, несколько секунд спустя, он зашёл в ванную.
Спешить было некуда, мысли рассеянно и недоверчиво клубились в голове, тело изрядно затекло, поэтому я решил немного размяться - чтобы прийти в норму. Сейчас меня больше, чем когда-либо, тревожил тот факт, что рядом с Саске никого нет. Я не знал, как он станет себя вести после этой ночи, но твёрдо решил, что буду делать я. Ни за что не оставлю его, не позволю даже спать в одиночестве.
читать дальшеЯ улыбнулся, когда дверь в ванную снова открылась, и быстро схватил свои вещи. Не то чтобы мне не терпелось увидеть Саске, освежённого, с капельками воды на теле. Мне нужно было в душ. Однако коридор оказался пуст.
Я подумал, что это немного странно. Я точно слышал, как скрипнула дверь. Он уже успел войти в комнату? Тогда почему я не слышал, как открывается ещё одна дверь? По рукам побежали мурашки, и отнюдь не от холода. В другой раз я бы отмахнулся от такой мелочи, как открывшаяся сама по себе дверь, но не теперь, когда я почти поверил, что где-то поблизости бродит призрак.
Я не собирался врываться в ванную без приглашения и тем самым нарушать то хрупкое доверие, которое установилось между нами, поэтому я тихонько подошёл к двери и прислушался. До меня донеслись приглушённые голоса и плеск льющейся воды. Не шёпот, потому что шёпот я бы не расслышал. Я не мог сказать наверняка, кому эти голоса принадлежат.
Я должен постучать? Позвать? Но что если Саске уже вернулся в комнату, а внутри кто-то другой? Меньше всего на свете я хотел нарваться на Орочимару в розовом исподнем, когда он поёт перед зеркалом. Даже если бы это напугало его до смерти. Но опять же, Орочимару поселили в другом конце дома, а здесь ещё несколько ванных комнат. Зачем бы ему приходить сюда?
Внутри что-то упало, и я запаниковал: что если Саске не слишком взрослый для него? Времени на размышления не было, я распахнул дверь и ворвался внутрь. И на несколько секунд оказался ослеплён, или может быть, мне так показалось, потому что коридор был освещён слишком тускло. Глазам открылось нечто странное. Саске стоял, упершись боком в раковину. Когда я ворвался внутрь, его взгляд метнулся ко мне, но только на секунду. Его широко распахнутые, растерянные глаза устремились на мужчину, который стоял напротив...
Итачи? Чем он занят, почему он не обернулся, что он вообще здесь забыл?
- Итачи? - наконец, неуверенно произнес я - те двое молчали.
Ответа не последовало, и Саске едва заметно отступил на шаг, он двигался медленно, словно не желая спровоцировать брата резким движением. Взгляд оставался прикован к чему-то, что он видел справа. Я моргнул, угадывая в выражении его лица страх.
Ещё два осторожных шага, и я оказался достаточно близко, чтобы увидеть профиль Итачи. Глаза его были закрыты, лоб нахмурен, а по вискам стекал пот, как будто его мучила ужасная боль. Я шагнул к нему, намереваясь спросить, что случилось и могу ли я ему как-то помочь. Но стоило протянуть к нему руку, Саске внезапно рванулся ко мне, чтобы перехватил её. Резко, точно забыв о своём намерении двигаться медленно.
- Не надо, с ним что-то не так.
Едва он договорил, Итачи открыл глаза и повернулся. Рука Саске соскользнула с моего запястья, когда Итачи встал между нами лицом к брату.
- Не дай ему дотронуться до тебя, - велел Итачи странным глухим голосом, слегка качнув головой в мою сторону - чтобы я не сомневался, к кому он обращается. - Ты должен бежать - бежать прежде, чем он сожжёт тебя.
- Что? - спросил я, полностью растерянный. - Сожжет меня - что?
Итачи попятился, вынуждая меня отступить на шаг, а Саске прислонился к стене. Дальше я обращался к Итачи, но, одновременно, не отрывал взгляда от того места, где стоял Саске; с влажным волосами и в намотанном вокруг пояса полотенце, он выглядел так, словно не знал, что ему делать: закричать или сползти по стене на пол.
- Просто поверь мне, - снова заговорил Итачи. Но как я мог? Я не понимал, что происходит.
- Ладно, - наконец выдавил я. - Ладно. Но, смотри, он заперт в ванной. Он никому не причинит вреда. Как насчет того, чтобы позвать кого-нибудь?
Ответа не последовало. Никто не двигался. Я продолжал вглядываться в Саске, в его лицо, и, знаете, призрак там или не призрак, я не верил, что он когда-либо причинит мне боль или, более того, сожжёт меня. Итачи не шелохнулся, на лице его не дрогнул ни один мускул. Видимо, он так и намеревался стоять между мной и братом. Видимо, он собирался защищать меня.
Я продолжил - в надежде, что он успокоится.
- Орочимару должен быть где-то поблизости. У него наверняка есть успокоительное. Если Саске опасен, мы дадим ему снотворное.
Итачи как будто бы расслабился. Я едва не вздохнул от облегчения. Но, сдвинувшись с места, он поднял и правую руку, после чего я наконец увидел, чего так испугался Саске и на что так пристально смотрел. Итачи сжимал в руке нож.
- Не надо никого звать. Я сам обо всё позабочусь.
Я был совершенно сбит с толку и едва ли мог понять и осмыслить его слова, но, когда Итачи внезапно сделал выпад, я инстинктивно оттолкнул его, так сильно, как только мог, в сторону. К счастью, Саске не тратил времени даром. Когда я выпрямился, он был уже в середине ванной, почти рядом со мной.
Мой удар не опрокинул Итачи, тот только врезался в раковину. Когда он повернулся к нам лицом, я попятился, усиленно думая. Его лицо, его глаза, тот же пустой взгляд, которым он прежде смотрел на стену, были направлены на нас. И казалось - казалось, его нет с нами. Как будто тело Итачи обернулось тряпичной куклой, движимой кем-то, кто не принадлежит к нашему миру.
Язык и губы онемели, я отступил ещё на шаг и врезался в плечо Саске. Его кожа казалась ледяной, после душа и от страха. Итачи поудобнее перехватил нож. Ни один из нас не двигался, поэтому я открыл рот, чтобы сказать что-то. Что-то сказать...
- Какаши! - закричал я, что было сил, так громко, что Итачи вздрогнул, его веки опустились. Но, чувствуя, что поступаю правильно, я закричал опять.
- Какаши!
Это всё, что я успел сделать, прежде чем блеснул нож, занесённый у нас над головами. Я почувствовал, как Саске вцепился мне в плечо, но когда он оттолкнул меня, он сделал это с такой силой, что я споткнулся и упал на бок. Итачи, казалось, такая мелочь, как я, волновала мало, он был полностью сосредоточен на брате. Валяясь на полу, я сумел сделать только одно - повторить ту уловку, которую Саске использовал в первый раз, когда мы подрались; я быстро перекатился, чтобы сменить положение, и что было силы ударил Итачи под колено.
Выброс адреналина и страх были так сильны, что за мои ударом последовал треск сломанной кости. Слишком громкий, слишком жуткий, через мгновение к горлу подступили рвотные позывы. В звенящей тишине Итачи упал. Его падение казалось таким долгим, как будто шла замедленная сцена в фильме, не хватало только музыки на заднем плане. Лицо его не выражало ни одной эмоции, глаза были широко распахнуты, и я не придумал ничего лучше, чем поймать его взгляд.
Саске потянул меня за рукав.
- Пойдём, давай, быстрее...
Я позволил ему помочь мне подняться, и в то же время следил за Итачи: тот, услышав слова Саске, нахмурился. Саске ни больше, ни меньше волок меня прочь, а я все не мог разорвать наш зрительный контакт. Не тогда, когда взгляд его чёрных пустых глаз был устремлён прямо на меня. И часть пустоты, жившей в нём, словно передалась мне.
...Я невольно содрогнулся, когда весь ужас произошедшего медленно дошёл до меня. Саске захлопнул за нами дверь. Мы стояли в коридоре, а я едва осознавал это. Когда Саске повернулся ко мне, я нахмурился.
- Ты как? - Ручка под его рукой задёргалась, и, не сумев открыть дверь, Итачи заколотил в неё с другой стороны. Я не успел ответить - позади нас раздались шаги, усиленные эхом: кто-то поднялся по лестнице и завернул к нам.
- Наруто? Наруто, что случилось?
Это оказался Обито, и, хотя он обращался ко мне, первое, что он сделал, бросился к Саске.
- Он пытался убить нас, - сказал я, каждое слово вырывавшееся из горла, давалось труднее, чем крик. И, кажется, только когда я произнёс эти слова вслух, до меня дошло. Нет, Итачи пытался убить не нас. Он пытался убить Саске. Он пытался зарезать своего собственного брата.
- Он пытался убить меня, - эхом отозвался Саске. - У него был нож, он хотел вырезать мои глаза.
Итачи, наконец, вспомнил, что дверь открывается внутрь и потянул её на себя. Саске, казалось, ожидал чего-то подобного. Он немного подвинулся в сторону, и Обито помог ему, перехватив ручку. Он был полностью сбит с толку и растерян, так что действие это он выполнил, скорее всего, машинально.
- Наруто? - Я почувствовал, что Какаши пытается развернуть меня лицом к себе. Но я не мог, не мог перестать смотреть на дверь. Итачи все ещё рвался к нам.
- Кто там? Кто напал на вас?
- Что? - беспомощно ответил я. Какаши с усилием развернул меня к себе. Я моргнул и посмотрел на его обеспокоенное лицо, увидел стоящего поодаль Орочимару и разозлился. Как только мы могли так жестоко ошибаться? Я же не был слепым, не был. Я замечал, что Итачи ведёт себя странно, но так и не взял на себя труд задуматься об этом всерьёз. Он задумал это ещё несколько недель назад? Тогда, когда я поймал его возле комнаты Саске?
- Кто там? Какого чёрта, здесь происходит! Вы пытались запереть не того брата!
Какаши огляделся, как будто удивлённый тем, что нигде поблизости нет Итачи. Орочимару отступил на шаг. Кому какое дело? Так я подумал, поэтому промолчал.
- Там Итачи? - дрожащим голосом спросил Обито. Словно в ответ на его вопрос в дверь снова забарабанили, но при этом Итачи не говорил ни слова.
- Да, - ответил своему дяде Саске. - Я принял душ, и он зашёл в ванную, начал нести какую-то бессмыслицу. У него был нож. Он сказал, что должен вырезать мои глаза.
- Что?
Обито в самом деле содрогнулся, но ручку не отпустил.
- Наруто? - спросил Какаши, сжимая мою руку.
- Ну да, - ответил я ему, догадываясь, что он хочет услышать подтверждение от того, чей здравый смысл не подвергался сомнению. - Я ждал своей очереди, услышал, как открылась дверь... - Тут я тряхнул головой - им не нужны все эти подробности, об этом можно рассказать позже. - У него был нож, и он напал на Саске. Я был ближе, но меня он не тронул, даже велел бежать - и он хотел убить Саске.
Не очень красочный рассказ, однако Какаши кивнул.
- Вы двое, ступайте в нашу комнату. Мы разберёмся.
Он обращался и к Саске тоже. Но Саске стоял и смотрел на ручку, точно так же, как я недавно смотрел на Итачи, и не двигался. Он дрожал, стоя в своём полотенце, - в старом доме было уже поздно и холодно. Мне не нужно было повторять дважды, я надеялся больше никогда не увидеть глаз Итачи.
- Пойдём, - позвал я и, когда Саске не шелохнулся, взял его локоть и потянул за собой. - Тебе нужно одеться, а они тем временем во всём разберутся.
Саске оттолкнул меня, наградил холодным взглядом, но всё-таки сдвинулся с места. Я последовал за ним вниз по ступенькам, я не отступал от него ни на шаг, а затем, уже в комнате, смотрел, как он переодевается в одежду Обито, слишком большую и слишком яркую для него. Саске не жаловался.
В затянувшемся молчании мы прислушивались к доносившемуся сверху шуму, отчаянно желая знать, что происходит. Я не сомневался в Какаши, он мог справиться с кем и чем угодно, но всё же тревожился за него. Итачи без сомнения был не в себе, полностью утратил рассудок. Тот взгляд... и тот нож. Он пытался убить собственного брата. Зачем? Думал, что Саске сошёл с ума? Что за чокнутая семейка.
В какой-то момент я начал мерить шагами комнату, а Саске забрался под одеяло. Холод пробирал до костей, поэтому вскоре я закрыл окно и последовал его примеру. Места было немного, но Саске занял самый край, явно оставляя вторую половину мне, и я, как был, в грязной одежде, улёгся рядом, не спрашивая разрешения.
Саске поморщился.
- От тебя до сих пор воняет.
- Я спас тебе жизнь, - огрызнулся я, закутываясь в одеяло. - Так что я могу вонять, сколько мне влезет.
Саске не ответил, и так, молча лежа в постели, мы ждали новостей. Доносившиеся со второго этажа звуки были слишком приглушёнными, чтобы делать какие-то выводы.
- Ты не спас мне жизнь, - спустя несколько минут сказал Саске. Когда я повернул к нему голову, то увидел, что он смотрит в потолок, без всяких эмоций. - Итачи бы никогда не причинил мне вреда.
Я подумал о глазах Итачи, пустых и тёмных. О ноже в его руке. Саске отрицал очевидное. Он бы ни за что не вышел из той ванной.
- Верно, - ответил я, не желая настаивать. Итачи был его братом. Я, разумеется, был зол и напуган, но гораздо страшнее, когда на тебя нападает твой собственный брат. - Я не оставлю тебя одного, даже если ты пинками будешь выгонять меня в душ.
Саске перевёл глаза с потолка на меня и свёл брови.
- Я не говорил, чтобы ты шёл в душ.
- Нет, ты сказал, что я воняю, - возразил я.
Под одеялом Саске заворочался, ложась лицом ко мне, и подпёр щеки сжатыми вместе ладонями.
- Из-за брата.... Не думай, что я забыл из-за брата, почему от тебя воняет.
Он закрыл глаза прежде, чем закончил предложение. Я не нашёлся что ответить, поэтому мы так и лежали рядом, в молчании, пока чуть позже не пришёл Какаши.
- Спите? - спросил он, приоткрыв дверь. Его громкий голос разбудил бы нас, даже если бы мы спали.
- Как он? Вы же не ранили его, да? - спросил Саске, усаживаясь на кровати. - Не знаю, что случилось, но уверен, он не хотел...
Какаши поднял руку, останавливая его.
- Он не сопротивлялся, когда мы выпустили его. Орочимару дал ему какое-то успокоительное, и теперь он спит в своей комнате, запертый. Бояться нечего.
Я уронил голову на подушку, с облегчением. Неплохая новость.
Но Саске этого было, очевидно, мало.
- И что дальше? Что вы будете делать?
- Утром ты поговоришь с дядей, а сейчас - спите. Я хотел убедиться, что вам ничего не нужно.
- Отлично, - сказал я, зевая. Знаете, когда ночь напролёт служишь чьей-то подушкой, а затем дерёшься в ванной с вооружённым психом, к утру оказываешься совершенно измотанным. - Знаешь, что сделает это утро ещё лучше? Какао.
Какаши тихонько хмыкнул и закрыл дверь. Судя по всему, и я, и Саске уснули ещё до его возвращения. Но утром, рядом с кроватью мы обнаружили две чашки остывшего какао. Это заставило меня улыбнуться и убедило, что последний день в загородном доме Учих пройдёт, учитывая обстоятельства, как нельзя лучше.
***
Итачи усадили в машину - он так сопротивлялся, что им пришлось попотеть, чтобы он оказался на заднем сидении - а затем его увезли. Какаши подумывал остаться с нами, но в нашей жизни бывают и несбыточные намерения. Обито был отрешён, бедный парень, он был полностью разбит. Орочимару, слава богу, убрался следом за ними. Так что Саске и я - мы остались одни в доме. Тут была только одна машина. Мы бы все в неё не поместились. Так что, Какаши должен был приехать на следующий день, чтобы забрать нас - время поджимало,и ничего лучше мы не смогли придумать.
А мне следовало приглядывать за Саске.
Я не боялся. В смысле, мы уже столько времени провели в одном доме. И в его присутствии никогда не возникало того напряжения, которое я испытывал, оказываясь рядом с Итачи. Я не боялся его, но я боялся за него. Он неважно себя чувствовал, и, может быть, события прошлой ночи могли стать последней каплей. Той соломинкой, под которой ломается мост.
Его взгляд блуждал по пустым стенам, хотя никого, кроме меня, рядом не было. Он сидел и смотрел, не куда-то в пространство, не в книгу и не на свои колени, а именно на стены. Должно быть, он снова что-то видел. Или ждал, что с минуты на минуту увидит. Я несколько раз окликал его, но он только качал головой - неопределённо, и я не мог понять, то ли он отказывается отвечать на вопрос, то ли это движение и есть ответ.
Его слова продолжали преследовать меня. У него нет глаз... У призрака не было глаз, как можно так долго смотреть в кровавые провалы вместо глаза и в то же время оставаться таким спокойным? Я бы никогда не смог. Я бы слетел с катушек. Справиться с таким видом помутнения рассудка можно было только уже будучи законченным психом. Вот так я думал.
Внезапные перемены заставили меня насторожиться. Я воткнул вилку в омлет, и Саске резко вздрогнул - прежде такого никогда не случалось. Когда поблизости находились Итачи или Обито, он всегда был таким сдержанным. Такое чувство, что я единственный знал настоящего Саске. Он часто тёр глаза, отчего те становились ещё краснее, а теперь ещё и постоянно вздрагивал, как преступник.
День был пасмурным и тоскливым. Не сильно, но без перерыва накрапывал дождь, небо затянули облака и ветер громко завывал, раскачивая деревья. Весь день меня клонило в сон, но я не хотел терять Саске из виду. Он теперь всё чаще и чаще отводил взгляд от стены и уголком глаз поглядывал на меня, он хмурился, но молчал. Я подумал, что это, должно быть, добрый знак, но возникало и недоброе предчувствие. Может ли быть, что призрак сменил место? Может ли он быть теперь позади меня?
Но нет, не в этом дело. Саске посмотрел прямо на меня и почему-то я не испытал ни капли облегчения.
Мы не перекинулись ни словом. Разговор требовал слишком больших усилий. Саске, очевидно, придерживался того же мнения. День становился бесконечным, и в нём не было ни намёка на просвет - только дождь, молчание и мрачные мысли.
Когда наступил вечер, я осознал, что несколько побаиваюсь Саске. Не из-за странной истории с призраком, не из-за того, что дом был пуст; я просто не хотел находиться рядом с ним. Впервые я заметил, что при свете ламп лучше видно, как покраснели его глаза. Следуя за ним - на кухню, в гостиную, куда угодно, - я видел каждую красную прожилку у него в глазах, видел оттенки синего и фиолетового под веками. Один раз обратив на это внимание, я старался держаться поодаль.
И что-то ещё тревожило моё подсознание. Откуда мне знать, что это не он напал на Итачи? В конце концов, я пришёл поздно. Может быть, Итачи отнял нож у него. Он же предупреждал меня, да? Признаю, в словах Итачи было мало смысла, но если бы он напал... Как избавиться от сомнений? Мы остались одни. Страх настиг меня.
К десяти вечера я едва справлялся с собой. Я начал ходит по дому, просто чтобы быть подальше от Саске. Я взбежал по лестнице в любимую часть дома, затем спустился туда, где останавливался Орочимару, заглянул к Итачи, потом свернул в коридор, в котором находилась моя комната - и комната Саске, а затем повторил маршрут с самого начала. По крайней мере, так я не усну, думал я. Если Саске нападёт, я буду готов.
Во время семнадцатого или, быть может, восемнадцатого обхода, я заметил на кухонном столе нож и взял его. Лучше держать его при себе, верно? Кто знает, что сделает Саске если, что-то режущее попадётся ему на глаза.
Я был на середине лестницы, когда услышал позади себя шаги. Не раздумывая, я сбежал вниз и увидел в дверях Саске.
- Куда ты идёшь?
Он обернулся, точно олень, загнанный в ловушку. На лице у него отразился страх. Словно я раскрыл его и теперь он должен удирать что есть сил. Он даже не удосужился ответить мне, просто кинулся бежать. Я последовал было за ним, но в дверях остановился. Да, я беспокоился за него, но прямо сейчас я был рад, что его нет дома. В смысле, если он сбежал - я в безопасности.
Я стоял в дверях и вглядывался в темноту. Я не мог разглядеть, какой дорогой ушёл Саске. Дождь к тому моменту усилился; двор тонул в воде и сумраке. Ветер бился в окна, заставляя их дребезжать; когда очередной порыв хлестнул меня в лицо, я закрыл дверь и, вернувшись на кухню, стал готовить ужин.
Я поджарил несколько сосисок. Очень даже неплохих. Но так и не донеся сосиску до рта, я замер - одна мысль озарила меня, точно вспышка молнии. Деревня совсем рядом. Вряд ли Саске побежит туда, там много людей, а он тот ещё одиночка, но, может такое случиться, и сейчас какой-нибудь несчастный блуждает по лесу, потеряв в темноте дорогу.
Что если Саске кого-то ранит? Это будет моя вина, потому что я страстно желал избавиться от него. Я позволил ему сбежать. Я должен остановить его. Если с кем-то что-то случится, виноват буду я один, Саске сейчас не отвечает за свои действия.
У меня не оставалось выбора. В доме никого, кроме нас не было, в конце концов. Только он и я. Саске был опасен, а я - обязан позаботиться о нем. Разве не так должен поступать каждый брат? Разве не должен брат остановить его до того, как он станет причиной чьей-то смерти, до того, как он обагрил руки кровью?
Лучше уж я, чем он, верно?
Схватившись за нож, я выбежал на улицу. Ветер - такой холодный, такой сильный - сбивал с пути, дождь и темнота ограничивали зрение, я едва видел. Нужно было держать ухо востро и одновременно не медлить. Саске ушёл далеко. Я должен поймать его.
Шаги давались с трудом, но я двигался вперёд так быстро, как мог. Я осмотрел каждый уголок во дворе, который только пришёл мне на ум, даже заглянул под стол и за забор. Глаза постепенно привыкли к темноте и дела пошли куда лучше, чем в начале. Но Саске нигде не было. Должно быть, он где-то ещё.
Около реки? Он часто ходил туда раньше. Стоило проверить.
Но нет. Саске не было и под деревом, там, где заканчивалось поле с клевером. Я долго ходил по лугу и рыскал между деревьями, уворачиваясь от веток, которые гнул ветер и которые так и норовили ударить меня по лицу. Я нигде не мог найти его.
Повредился ли его рассудок настолько, что он пошёл в деревню? Я должен догнать его. Но я выбежал во двор без куртки и насквозь промок. Может быть, будет лучше вернуться домой и переодеться, и только затем искать в деревне.
Когда я вернулся к дому, свет всё так же струился из окон. Ничто не подсказывало, вернулся Саске или нет. Но он убежал, зачем ему возвращаться обратно? Особенно, когда здесь ни души.
Я осторожно проскользнул в дом. Что-то мелькнуло со стороны кухни, так что впился пальцами в нож и последовал за тенью. Но было поздно, за спиной я услышал шум, и через плечо - мельком - успел увидеть, как на голову мне опускается лопата. Времени хватило только на то, чтобы подумать: мой страх не был беспричинным.
***
Шериф снова приезжал к нам. Я хотел рассказать ему, в самом деле хотел. Но он бы не поверил мне, точно так же, как мама, когда была жива. Никто бы не поверил, что ребёнок, маленький Изуна, такой безобидный способен на такого рода вещи. Я не понимаю. Как они не видят в нём зло? Как они не чувствуют?
Я чувствую его, всегда чувствовал. Я любил своего младшего братика, когда тот был ребёнком, но затем - он начал пугать меня. Его глаза становились красными, мы все были тому свидетелями. Отправляли ли нас пасти скотину, играли ли мы с собаками, всякий раз из чёрных его глаза становились алыми. Разве это можно назвать обычным? Мои родители знали, что нет, и не могли найти себе места от беспокойства. Но я знал правду. Я единственный, кто нашёл в себе силы признать, что с моим братом что-то не так, что-то тёмное и ужасное скрывается за беззаботными улыбками и сияющими глазами. В любую секунду от мог напасть, и, зная об этом, я постоянно был настороже, но остальные - нет.
А затем наступил день, когда шериф перестал приходить к нам.
Я и мой брат остались вдвоём. Мы так долго жили одни, я научился заботился о хозяйстве, добывал еду. Когда за нами стали присылать людей, чтобы определить в сиротский приют, я убедил их оставить нас в покое. Я справился со всем.
Но я задыхался, и это продолжалось слишком долго. Я не в силах был сдерживаться дольше. Я потерял сон, думал только о том, как он улыбается мне с притворной благодарностью и смотрит на меня своими красными глазами. Как будто изнутри его сжигает пламя, а в глазах пляшут адские огни. Оставалось только вопросом времени, когда он раздумает дурачить меня и утащит с собой в эту преисподнюю.
Я должен был позаботиться о младшем брате. Никого, кроме меня, не было, никто, кроме меня, не понимал. И сейчас пришло время.
Нужно было кое-что подготовить. Сперва - выкопать глубокую яму под фундаментом.
***
- Наруто?
Я открыл глаза и увидел, что он склонился надо мной. Его лицо - в такой ужасающей близости, глаза сухие и покрасневшие. И это безразличное выражение, ни проблеска эмоций. Только злой дух может быть так пуст.
Я должен был убедиться, что он никому не причинил вреда. Но когда я попытался шевельнуться, то не смог. Я был привязан к стулу, так крепко, что любое движение причиняло боль.
- Как ты думаешь, что ты делаешь? - спросил я, сердито. Он одурачил меня. После того как я столько планировал, после того, как, зная правду, все эти годы обдумывал, как мне поступить, он одурачил меня. Знание - не всегда спасает от зла.
- Ты пугал меня. - Он выпрямился. Позади него на столе я увидел мой нож.
- Пугал? Чем? Я никому никогда не причинял вреда, - ответил я. Опустив тот факт, что он - исключение. Я должен остановить его. Пусть мне это и не нравится. Есть вещи, которые необходимо сделать.
Он засунул руки в карманы.
- Что ж, меня взбесило то, как ты смотрел на меня весь день.
- Я беспокоился о тебе, - сказал я. Частично это правда, в конце концов. - Кто, если не я?
- Это лишнее. Мне не нужна ничья помощь, - резко огрызнулся он, но что-то промелькнувшее в его красных глазах подсказало мне, что ему просто необходим кто-то. От огня, горящего в его глазах, по коже пробежали мурашки. Что если он был не просто злым духом? Что если он был... самим дьяволом? Что если он мог сжечь меня одним взглядом?
- Но я должен, - я искал способ убедить его. - Теперь, когда мама умерла, у нас больше никого нет. Пусть она и не знала о всей правды.
Он нахмурился.
- Моя мама умерла, когда я был маленьким. Как и твоя.
И что?
Я кивнул головой.
- Остались только ты и я. Развяжи меня, пожалуйста.
Он покачал головой, нахмурившись. Прямо сейчас я ненавидел его. Я боялся. Я у него в руках. Что он сделает? Что если у него в голове не только убийство? Что если ему придёт в голову нечто похуже? Как я мог быть так глуп, что позволил ему взять вверх над собой?
- Нет. Мне не нравится, как ты смотришь на меня. Итачи так же смотрел на меня прошлой ночью.
Кто?
Хотя - не имеет значения. Он опасен. Я должен что-то сделать с ним.
- Я всего лишь приглядывал за тобой, - ответил я. - Я старше, это мой долг.
Он приоткрыл рот, но не произнёс ни звука. Только спустя несколько секунд, помолчав, он выдавил, почти с ужасом:
- Ты думаешь, что ты мой брат.
Во мне загорелся крошечной огонёк надежды. Возможно ли, что он забыл, кто я? Может быть, вспомнив, он и отпустит меня.
- Не знаю, как отнестись к тому, что ты почти забыл, кто я, - сказал я, улыбаясь.
Он снова покачал головой, отчего на глаза ему упали мокрые волосы.
- Ты не мой брат, ладно? Наруто? Ты хоть знаешь, кто ты? Или кто я?
Я снова широко улыбнулся. Этот маленький дьявол хочет смутить мой разум, и только. Сыграть на моих эмоциях. Что же, такое может сработать один раз, но не два, не сомневайтесь.
- Как нехорошо. Я - твоя единственная семья, ты должен уважать меня! Развяжи меня, или я запру тебя на неделю!
- Ты не мой брат, чёрт возьми! - Кажется, он правда злится и в то же время в отчаянии. Мне виднее. Я устал от игр. - Сегодня утром он уехал в город, и он никогда бы не стал меня запирать!
- Достаточно, Изуна! Достаточно! Я всегда подозревал, что в тебе есть что-то злое, но это уже перебор. Я должен заботиться о тебе. У тебя больше никого нет. Отпусти меня, сейчас же!
Он не шелохнулся. Ничего не получалось. Будь он проклят!
- Как ты назвал меня?
- Что?
- Имя, как ты назвал меня?
Он снова хотел смутить мой рассудок. Дай я слабину, я бы поверил, что он в самом деле забыл, как его зовут. Но ничего страшного, если я скажу ему.
- Я назвал тебя по имени. Изуна. Ты забыл его?
Он снова покачал головой, но на этот раз никак не ответил. Вместо этого он спросил.
- А как тогда твоё имя?
Опять же, нет ничего страшного в том, чтобы сказать ему. Он наверняка отпустит меня, если начнёт доверять.
- Мадара, конечно. Ты в самом деле не помнишь меня? Я твой брат.
Я говорил как можно спокойнее и мягче, но он, отшатнувшись, только и произнёс:
- Чёрт. Проклятие.
- Следи за языком! - прикрикнул я на него, инстинктивно. Он не ответил.
Я представить не мог, куда он пошёл. Он убежал куда-то по лестнице, я не видел и не слышал, что он там делает. Но когда он вернулся, то в руках держал открытую коробку, битком набитую газетами. Казалось, он целиком и полностью захвачен какой-то мыслью, щёки лихорадочно горели. Дурной знак. Его злые планы, инструкции, которые он получил от кого-то? Я сощурился.
- Это бумаги, оставшиеся от дедушки, - объяснил он. Не знаю, к чему он клонил, но наверняка хотел, чтобы я поверил ему. - Официальные документы, письма и прочее. Я несколько раз листал их, когда был ребёнком.
Он почти что бормотал, обращаясь скорее к себе, чем ко мне, так что я не ответил.
- Я знал, знакомое имя... Изуна. Учиха Изуна. Младший брат моего дедушки. Он бесследно исчез, когда был ребёнком. - Он скривился. - Я помню, как дедушка рассказывал, что он долго и безнадёжно искал брата. Не верю своим глазам. Ты всё-таки был прав. Я не сумасшедший.
Он улыбнулся мне. Я искал в его улыбке тень зла, но не находил. Он был безупречным актёром.
- Так же, как и Итачи. Так же, как ты. В этом чёртовом доме в самом деле живёт призрак.
О чём он?
- Ладно, - сказал я, стараясь извлечь пользу из его хорошего настроения. - Развяжи меня и мы поговорим.
Игнорируя мои попытки высвободиться, он достал что-то из коробки. Это была фотография. Он протянул её мне.
- Это ты?
Я кивнул. Тогда он достал маленькое зеркало и сунул его мне под нос.
- А вот так ты выглядишь сейчас.
Тот, кого я увидел в отражении, не был мной, у него были светлые волосы, голубые глаза с синеватыми кругами вокруг... Знакомый облик. Я отвёл взгляд от зеркала.
Должно быть, какой-то трюк.
- Ты хочешь одурачить меня, - упрекнул я.
- Твоё имя - Наруто. Ты живёшь со своим крёстным, Какаши, который встречается с моим дядей. Тот, как я теперь понимаю, тоже был жертвой, когда мой отец пытался убить его - перед тем как попасть в больницу для душевнобольных.
- Ты хочешь сбить меня с толку, - сказал я, но правда была в том, что ему это уже удалось. Где-то в подсознании промелькнул образ сероволосого мужчины.
- У тебя есть дурная привычка лезть не в свои дела и ты в одну секунду заглатываешь целую тарелку супа. Но ты неплохо целуешься.
- О боже, - простонал я, - это просто омерзительно.
Но что-то во мне не соглашалось с этими словами. Да, целоваться с собственным братом - омерзительно, но целоваться с ним, с Саске... в этом нет ничего ужасного.
- Да, я знаю, - согласился он. - Поэтому я приступаю к еде только когда ты с ней заканчиваешь. Надо как-то это исправить.
Он улыбнулся, и почему-то у меня на душе стало теплее. Никогда не видел, чтобы он так улыбался, так беззаботно, так искренне. Чего я опасался? Разве может причинить боль тот, кто так улыбается?
Но что если он дурачит меня?.. Я не успел закончить мысль, потому что Саске сжал мои щёки ладонями и поцеловал меня, требовательно, в губы. Увидев его улыбку так близко, я не смог сдержаться и улыбнулся в ответ.
- Я отлично целуюсь, уверен, ты согласишься, - сказал я ему, когда он позволил мне вздохнуть. - Ты ударил меня так сильно, что мне померещился какой-то бред о том, что я хочу закопать кого-то под фундаментом.
- По правде, - сказал Саске, настороженно глядя на меня, - я думаю, ты одержим. Или, по крайней мере, был одержим злым духом.
От этих слов я на секунду потерял дар речи.
- Ч-что?
- Мой дедушка, я думаю, был сумасшедшим и верил, что его младший брат - зло. Он убил ребёнка, похоронил его - где ты сказал, под фундаментом? - и с тех пор они оба не могут покинуть это место. Ребёнок никому не хочет зла, ты был прав. Ему нужно совсем другое. Он пытался предупредить меня, сказать, что я в опасности.
Едва ли его теорию можно было назвать убедительной. Но Саске выглядел таким уверенным, таким спокойным, что я кивнул.
- Отлично.
- Когда я был младше, когда мама только умерла, мы приезжали сюда месяца на два, я, Итачи, отец и дядя. За день до отъезда отец, который несколько недель вёл себя очень странно - напал на дядю с ножом. Итачи был уже достаточно взрослым, чтобы вмешаться в драку. Через два года отец умер в клинике для душевнобольных. Врачи неоднократно предлагали ему выписаться, но он сам захотел остаться - чтобы не причинить никому вреда. И всё же он был здоров. Им завладел дух его собственного отца.
- Его отец хотел, чтобы он тоже убил брата?
Я задумался. Видимо, дедушка Саске не слишком-то радовался тому, что должен убить брата. Его сын тоже оказался аллергиком... Но своими руками он так ничего и не сделал. Может, доктора рассказали ему, что злой дух здесь не причем. Может, он не смог убить собственного сына только из-за того, что тот остро реагировал на шерсть животных.
Но он не мог отступиться, не до конца. К этому дому его могло приковать чувство вины. Представьте, день за днём он бродил по коридорам, раз за разом оживляя в памяти события того дня, когда убил брата, - до тех пор, пока не забыл всё остальное. А затем в этот дом приехали люди, снова. И у одного из них покраснели глаза - заново пробудив все страхи.
Или у меня нездоровое воображение.
Саске снова заговорил.
- Да. Похоже, он хотел, чтобы история повторилась - сперва овладев своим сыном, затем - Итачи, затем - тобой. - Он нахмурился. - Вот этого я не пойму. Причём здесь ты.
- Потому что я единственный, кто здесь остался? - предложил я очевидный вариант.
- Возможно.
Я задумался об увиденном мною сне, попытался воскресить в памяти чувства, которые испытывал. Чужие мысли, приходившие мне в голову, путались, но вот эмоции были сильны и отчётливы.
- Дело не в кровной связи. Дело в долге, - сказал я. Саске продолжил хмуриться. - Он убил своего брата не потому что увидел в небе какой-то знак, он убил брата, потому что верил: этот ребёнок - зло во плоти. В любую секунду он может превратиться в чудовище и сделать нечто ужасно.
- Но не сделал, - сказал мне Саске, медленно.
- Я знаю. - Я закатил глаза, чувствуя себя глупо оттого, что по-прежнему был привязан к стулу. - Но твой дедушка думал именно так. Когда никого, кроме нас не осталось, настало время выполнить долг. Он один имел право заботиться о своём брате. Он один был бы виноват, если бы чудовище вырвалось на свободу и совершило нечто ужасно.
- Чего бы не случилось, - перебил меня Саске. Я снова закатил глаза.
- Я знаю, Саске. Я не оправдываю его. У него, очевидно, было не всё в порядке с головой. - Когда взгляд Саске перестал быть таким сердитым - или хотя бы чуть-чуть смягчился, я продолжил. - Суть в том, что он чувствовал, будто на нём лежит некая ответственность. А я не мог спокойно смотреть на тебя - тебе было нехорошо, а в доме остались только мы. Точно так же как Итачи стал волноваться за тебя, когда решил, что у тебя галлюцинации.
Ну, или такой ход событий казался мне логичным. Я подкинул Саске в комнату котёнка, и у него началась аллергия. Как раз тогда призрак Изуны решил предупредить об опасности, потому что знал, что его старший брат бродит где-то поблизости. Так у Саске начались его галлюцинации. В конце концов, у него единственного были причины видеть этого призрака. Но вместо того, чтобы разобраться в прошлом, Саске решил, что сходит с ума. Беспокойство, которое охватило Итачи, позволило Мадаре овладеть им и предпринять попытку уничтожить "зло".
Готов поклясться, нечто похожее случилось с Обито и отцом Саске.
- У меня не было галлюцинаций. Призрак был настоящим, - возразил Саске. С куда большим удовлетворением, чем это утверждение требовало. Призраки - жуткие, пусть даже конкретно этот пытался помочь ему.
Не уверенный, догадался он или нет, я сказал.
- Всё это случилось из-за аллергии.
- Что?
- Из-за неё твой дедушка подумал, что его младший брат вместилище для зла. Всякий раз, когда они играли с собаками или пасли скот, у Изуны краснели глаза. Похоже, в этом месте не знали о такой болезни.
Саске поднял руку, чтобы потереть глаза, как будто пытаясь избавиться от покраснения, а заодно и от причины, по которой он был в опасности.
- Если задуматься, - наконец, сказал он, - в первый раз я увидел призрака после того, как ты притащил ко мне в комнату кошку.
- Ну... - сказал я, мне было искренне жаль. Если восстановить в памяти все события, то вина за все неприятности этого лета целиком и полностью лежала на мне. - Мне крайне, крайне жаль.
- Что ж, нам нужно выбираться из этого дома, - сказал Саске и поднялся с колен, с того места, где сидел напротив меня. Затем он взял со стола нож. Это мне не понравилось.
- Но... что если я снова буду одержим?
Саске уже начал перерезать клейкую ленту.
- Я оставлю себе нож. А ты неуклюжий.
- Ничего подобного! - возмутился я, не понимая, как он умудряется оскорблять меня, делая при этом вид, что успокаивает.
- И к тому же твои глаза больше не кажутся такими пустыми. Конечно, это не так заметно, как в случае с Итачи, но всё равно, я начал опасаться...
Я потёр руки и ноги. Саске не пожалел сил, когда связывал меня. Запястья болели, а кожа, в тех местах, где её обматывала лента, горела.
Думая о том, что именно он имел в виду, я сказал:
- С ним всё было так очевидно. Я же видел. Но каждый раз был слишком занят, чтобы задуматься всерьёз, - последние слова я пробормотал себе под нос. Если бы только я придавал значение мелочам, если бы поделился своими мыслями с Какаши...
Саске взял меня за руку, чтобы помочь подняться ос стула.
- Нам просто нужно уйти. Не задерживаясь. Мы подождём Какаши в деревне.
Я согласился, и мы направились прямо к двери. Дождь больше не лил стеной, но мы на всякий случай захватили куртки. Было холодно. После предыдущей прогулки одежда и волосы так и не успели обсохнуть. Глядя на поля, поглощённые густым мраком, я содрогнулся. Я бродил по ним, по этой темноте, один, даже не замечая дождевых капель. Я искал Саске. Я искал его, чтобы не позволить причинить вредя жителям. Я хотел убить его. Ножом.
Первым пойдя по грязной дороге, Саске обернулся, чтобы убедиться, что со мной всё в порядке. Он не злился на меня, хотя имел на то все основания. Конечно, тем, кто хотел убить его, был не я. Но я столько всего знал о нём. Я знал, каким он был, я помнил, как он спал на моём плече, и как отчаянно не хотел закончить так же, как его отец. И всё же затем я пытался убить его.
Выбравшись на более-менее ровную дорогу, ведущую к городу, мы пошли рядом, каждый глубоко погрузившись в свои мысли.
Не могу сказать, о чём думал Саске, но меня терзала вина. Я не знал, заслуживаю я наказания или нет, и был слишком измотан, чтобы мыслить ясно, но мысли всё равно крутились вокруг одного и того же. Выше моих сил было думать о чём-то другом.
Лучше бы им вытащить тот труп, если он по-прежнему в фундаменте. Бедный мальчик, убит таким жестоким образом, а его брат между тем вырос, женился и завёл собственных детей. Затем появились внуки, которым он рассказывал разные истории. Страшно подумать.
Когда редкие огни селения стали ближе, последний морок исчез. Накатило облегчение, которое быстро сменилось злостью.
Меня использовали, призрак использовал меня. Он захватил мое тело. Подумать только, я верил в то, что думал и чувствовал. Как можно верить в такую чушь? Оглядываясь назад, я понимал, насколько это было бессмысленно. Но тогда всё казалось таким правильным и логичным. Наверное, мне нужен снимок с места событий. Я был одержим - целый бесконечный день я был одержим. Я всё глубже и глубже падал в пропасть. У Мадары ушли годы, у Итачи - месяцы, а я оказался сломлен всего за один день. Я был так слаб? Или дух Мадары был так настойчив и силён, потому что знал, что на следующий день Саске уедет и, возможно, больше никогда не вернётся?
Думаю, этого я никогда не узнаю.
Автобусная станция была пустой и холодной, даже внутри. До наступления рассвета, мы с Саске спали по очереди, неудобно скрючившись на скамейке и прислонившись друг к другу. Так было теплее. Когда наступила очередь Саске, я обнял его, стараясь прикрыть своей курткой, чтобы ему было теплее. Я не знал, что сделать, чтобы хоть как-то исправить то, чему был виной.
В голову ничего не приходило, и, слушая беспокойное бормотание Саске, я ждал, когда приедет Какаши и заберёт нас отсюда. Я верил, что когда я отдохну, то что-нибудь обязательно придумаю. Главное, чтобы загородный дом Учих остался далеко, очень далеко позади.
Конец
@темы: фф, Наруто фф, Наруто фф - перевожу, Наруто фф - закончен, название - Наследие (4)
-
-
17.11.2016 в 21:41-
-
18.11.2016 в 13:21Захотелось почитать что-то про прежде любимую пару.
Спасибо за перевод.
Перевод как всегда на высоте. Жалко, что вы так мало переводите теперь, а то читала бы чаще.
-
-
19.11.2016 в 01:36Перевод как всегда на высоте. Жалко, что вы так мало переводите теперь, а то читала бы чаще.
ну, это уже как получится. Прежнего интереса уже давно нет, да и времени не хватает
-
-
20.11.2016 в 16:17-
-
20.11.2016 в 16:21-
-
12.01.2017 в 13:24